О том, чего удалось добиться от Европейского союза британскому премьеру Дэвиду Кэмерону во время двухдневного саммита в Брюсселе, в Англии говорят «слишком мало», а, например, в Германии – «слишком много». А как ситуация выглядит на самом деле? На эту тему состоялась радийная дискуссия в эфире Польского радио.
Политолог Варшавского университета Йоланта Шиманьская отмечает, что правда где-то посередине.
Йоланта Шиманьская: Кэмерон, конечно, приехал в Брюссель со значительно большими ожиданиями. Однако, и у стран-членов Евросоюза они были свои. Где-то на полпути лидеры стран должны были прийти к соглашению, которое в итоге и было достигнуто. На мой взгляд, Кэмерон достиг максимума из того, что можно было достичь с учетом тех условий, в которых в настоящее время находится Европейский союз. Прежде всего, речь идет о том, чтобы не менять фундаментальных основоположных договоров сообщества, а если и менять, то так, чтобы это могло быть безболезненно адаптировано к содержанию будущих договоров. Так, например, произошло в случае с пунктом соглашения об исключении Великобритании из дальнейшей политической интеграции в рамках ЕС. Было принято, что Англия получает гарантию, что данный пункт будет учтен при подписании очередного договора. А вообще, если рассматривать вопрос так называемого «суверенитета» Великобритании и укрепления значения национальных парламентов, то здесь Кэмерону удалось добиться многого в переговорах. По сути, он получил то, что хотел. Вторая сфера переговоров касалась отношений Англии с государствами зоны евро. В планах Евросоюза – укрепление еврозоны, должен наступить прогресс в евроинтеграции и он наступит.
Великобритания хотела, чтобы решения, которые будут приниматься в рамках еврозоны, не исключали из всего процесса те государства, которые в нее не входят, ведь это может, например, принести отрицательные последствия для общего рынка. И в этом вопросе также удалось прийти к компромиссу.
В свою очередь сотрудница Центра международных инициатив Марта Маковская отметила, что пункт соглашения, касающийся социальных выплат мигрантам со стороны Великобритании, главным образом, интересовал государства Центральной и Восточной Европы, а главным образом Польшу.
Марта Маковская: Эти государства получили положительную оценку за то, что во время переговоров сохраняли последовательную решительную позицию, благодаря которой удалось выработать определенные решения, которые не коснутся – по крайней мере в ближайшие годы – тех мигрантов, которые уже проживают в Великобритании, в том числе 850 тысяч поляков. Хотя, нельзя не отметить, что очень опасным прецедентом для стран так называемой Новой Европы является факт, что после 2020 года не только Великобритания, но и другие страны Евросоюза смогут индексировать пособия на детей мигрантов до уровня этих пособий в странах, откуда эти мигранты приезжают. И несмотря на то, что глава Еврокомиссии Жан Клод Юнкер и председатель Европейского Совета Дональд Туск говорят обратное, я считаю, что этот факт все же ударяет по европейским ценностям, потому что он делит Европу на государства с разным уровнем экономического развития, он дает возможность тем более богатым государствам отрезать таким образом от себя более бедные страны. Вместо того, чтобы проводить глубокие реформы своих финансовых систем, политики решили заменить это риторикой, направленной в отношении иммигрантов.
Можно сказать, что европейское единство, которое еще несколько лет назад казалось нерушимым, сейчас пошатнулось. Можно ли в таком случае говорить о начале дезинтеграции Евросоюза? Йоланта Шиманьская считает, что так далеко с выводами пока заходить рано.
Йоланта Шиманьская: Евросоюз на самом деле уже много-много лет является многовекторным. Если взять хотя бы зону Шенген: это не было идеей последних нескольких лет, она была создана в 80-х независимо от формальных структур сообщества. Уже тогда была заметна та разница в интеграции. Зона евро была очередным шагом. Если действительно в новый трактат, договор о Евросоюзе будет вписано исключение Великобритании из дальнейшей политической интеграции, то это будет символической печатью на Европе нескольких векторов. Но повторюсь – символической, потому что по факту она таковой являлась и ранее. Конечно, есть тенденции к дезинтеграции. И тут, я считаю, это последствие кризиса как экономического, так и миграционного, связанного с беженцами. В связи с этим многие вопросы обсуждаются не на общеевропейском форуме, а внутри отдельных стран, потому что члены ЕС – это очень разные страны с разными интересами.
PR24/EC