Logo Polskiego Radia
Print

«Рассвет. Дневники первых послевоенных лет 1945-1948»

PR dla Zagranicy
Irina Zawisza 21.11.2017 17:00
  • Интервью с Анджеем Хойновским.
O книге по дневникам поколения польской молодежи, пережившей войну - интервью с проф. Анджеем Хойновским.
1945 год. Люди пытаются жить в разрушенной Варшаве.1945 год. Люди пытаются жить в разрушенной Варшаве.Фото: из архива Польского агентства печати (РАР) - выставочный экспонат/radiopolsha.pl/Ирина Завиша/ фото экспоната сделано на выставке "Заново. Варшавяне 1945-1955Э в Доме встреч с историей в Варшаве

Начало новой жизни после окончания Второй мировой войны был для поляков нелегким. Разрушенная страна, смена границ, утрата близких… Как справлялись молодые люди с этой ситуацией, пытаясь как-то обрести себя в новой политической системе, учиться, организовывать общественную, культурную, но также личную жизнь? Дневники молодых поляков, показывающие тогдашнюю трудную, но и полную надежд на лучшее будущее жизнь, собраны в изданной недавно книге под название «Рассвет. Дневники первых послевоенных лет 1945-1948». Источником для создания этой необычной, оригинальной книги стал архив Центра «Карта», где кроме документов послевоенного периода Польши собраны также личные воспоминания свидетелей, дневники и мемуары, предоставленные самими авторами или их семьями. Эта книга и стала предлогом для беседы с историком, профессором Анджеем Хойновским из Варшавского университета.

- Господин профессор, каковы Ваши впечатления после прочтения этих дневников?

Анджей Хойновский: «Первое впечатление таково, что сначала увлекаешься чтением, но потом начинаешь размышлять. И здесь надо сделать определенные замечания. В книге содержатся семь дневников – это весьма обширный материал для книги, которая очень хорошо сконструирована. При этом, если мы ищем образ эпохи, то это образ очень субъективный. Тем более, что эти молодые, 20-летние люди вышли из разных социальных кругов. Но у них есть общие черты: личные амбиции, динамичность, стремление развиваться. Но также им было, что сказать. И в этом смысле они неординарные личности. Так что это, как я сказал, субъективный, но чрезвычайно увлекательный взгляд на то, что тогда происходило».

- Молодые люди, ведущие дневники, не всегда отдают себе отчет в том, что их записки свидетельствуют не только о личном опыте, но и образе эпохе, в которой они живут, дают представление о нравах и обычаях, об окружающей действительности. А ведь авторам этим дневников, их семьям пришлось строить свою жизнь заново?

Анджей Хойновский: «С точки зрения историка такого рода материал не служит для описания больших политических событий. Но что интересно – в дневниках есть то, чего мы не найдем в учебниках истории. А именно: как люди одевались, чем питались, где жили, где делали покупки, как проводили время, что вызывало эмоции, как индивидуальные, так и общественные. В исторических монографиях об этом тоже не написано, так как историки, как правило, занимаются масштабными событиями. А здесь описывается повседневность, быт, будни. Хотя эти будни никак не назовешь «серыми», ведь они были насыщены огромными трудностями, преодолением массы препятствий на пути к нормальной жизни. Всё не определено, размыто, люди в растерянности, ситуация ведь постоянно менялась. Например, такой удивительный факт самого конца войны. Март 1945 года, вроде бы немцы проигрывают войну, бегут на запад, а Варшаву вдруг бомбят немецкие самолеты. То есть, фронт не ушел».

- Сумятица была не только в чувствах, но и во взаимоотношениях людей. Многие довоенные связи, семьи распались, нарушился весь жизненный уклад. При этом автор одного из дневников Бронислав Сауда пишет о том, что спустя несколько месяцев после окончания войны его матери удалось нанять слугу. Казалось бы, что в 1945 году такое довоенное слово, понятие как «слуга» вообще не должно функционировать. Однако автор гордится тем, что он как активист Союза социалистической молодежи сумел найти для матери немца-помощника в хозяйстве...

Анджей Хойновский: «И это естественно, потому что к немцу отношение как к рабочей силе. Антинемецкие настроения там есть, но они различны. Например, одна из девушек пишет в своем дневнике, что при немцах, по крайней мере, был какой-то порядок, а вошли русские и воцарился хаос. Зато другая девушка отмечает, что русские не выгоняли жителей из квартир, а немцы выгоняли. Так что здесь сложное сплетение…».

- Тем не менее, о самой войне, о травматических переживаниях молодые люди в своих дневниках говорят мало. Одна из авторов констатирует: «Сегодня мои именины. Еще год назад я скиталась по углам, а сегодня у меня чисто убранный дом, рядом мама, бабушка, пирог на столе». То есть, важнее то, что есть сейчас, и что ждет в будущем. Чувствуется, что молодежь энергично старается найти свое место в жизни. Причем из дневников не всегда ясно, какой путь эти люди выберут. Краковский студент Мечислав Птасьник сначала пытается что-то делать в социалистической организации, но она кажется ему слишком «красной», и он переходит в Морскую лигу.

Анджей Хойновский: «Что интересно, некоторые из этих людей продолжали вести дневники в последующие годы. И мне кажется естественным, также на основании знакомства с другими источниками, что в 1945 году, а особенно в 1946 люди старались вытолкнуть войну из своего сознания. Но позже она возвращается, как у Тадеуша Конвицкого, который до конца жизни жил в Варшаве, в которой стреляют».

- Две женщины вели дневники до конца жизни, но не упоминали о сталинском периоде. То есть, в те годы в их записях есть перерыв. В одном случае их дети говорят, что мама в это время занялась их воспитанием, устраивала быт, и ей просто было некогда. А в другом – что мама явно утратила надежду на реализацию своих планов, ушла в себя и не хотела вести дневник, отражать эту тяжелую сталинскую действительность. И это уже не война…

Анджей Хойновский: «Те, кого коснулся синдром жизненной катастрофы, - а в случае Польши выигранная война одновременно была катастрофой в индивидуальном и политическом измерении,- как правило, не возвращаются к тому, что ее вызвало. Затаивают свою боль, пытаются как-то устраиваться, радуются тому, что есть. И только следующие поколения возвращаются к тем годам, то есть, расспрашивают, пытаются узнать и переживают это по-своему».

- Мы довольно много говорим о войне, а тем не менее, книга «Рассвет. Дневники первых послевоенных лет 1945-1948» полна жизни, а не войны. И очень много вопросов, сомнений, в какую организацию записаться. То есть, тогда это было очень важно в жизни молодых людей?

Анджей Хойновский: «Мне кажется, что более характерен такой мотив, который есть в дневнике одной из девушек: «Я должна как-то устроиться». Наверное, политические выборы не были такими уж существенными. Но есть важный момент: в 1945-49 годах эти организации еще не индоктринируют и не терроризируют общество, как в последующий период».

PR1/iza

Copyright © Polskie Radio S.A О нас Контакты